Иисуса, связанного, словно преступника, ведут к Анне. Он был первосвященником в то время, когда юный Иисус удивил учителей в храме (Луки 2:42, 47). Позднее первосвященниками служили некоторые из сыновей Анны, а теперь это положение занимает его зять Каиафа.

Пока Иисус находится в доме Анны, у Каиафы есть время, чтобы собрать Синедрион. Этот суд состоит из 71 члена. В него входят первосвященник и те, кто занимал эту должность раньше.

Анна расспрашивает Иисуса «о его учениках и о его учении». Иисус же отвечает: «Я говорил миру открыто. Я всегда учил в синагогах и в храме, куда сходятся все иудеи, и ничего не говорил втайне. Почему же ты спрашиваешь меня? Спроси тех, кто слышал, что́ я говорил им» (Иоанна 18:19—21).

Один из стражников, стоящий рядом, дает Иисусу пощечину и возмущенно говорит: «Как ты отвечаешь старшему священнику?» Иисус, зная, что в его словах нет ничего предосудительного, произносит: «Если я сказал неправильно, свидетельствуй о том, что неправильно, а если правильно, за что ты бьешь меня?» (Иоанна 18:22, 23). Тогда Анна приказывает отвести Иисуса к своему зятю Каиафе.

 К этому времени в доме Каиафы собрались все члены Синедриона: ныне действующий первосвященник, старейшины народа и книжники. Проводить заседание суда в пасхальную ночь незаконно, но свой нечестивый замысел они намерены осуществить, несмотря ни на что.

От этих людей вряд ли можно ожидать непредвзятости. После того как Иисус воскресил Лазаря, Синедрион решил, что Иисус должен умереть (Иоанна 11:47—53). К тому же всего несколькими днями раньше религиозные руководители сговорились схватить Иисуса и убить (Матфея 26:3, 4). Получается, что уже до начала суда ему вынесен смертный приговор!

Помимо того что старшие священники и другие члены Синедриона собрались для суда вопреки закону, они еще пытаются найти свидетелей, чтобы те дали ложные показания и Иисусу можно было предъявить обвинения. Свидетелей находится немало, но их показания не совпадают. Наконец двое из них заявляют: «Мы слышали, как он говорил: „Я разрушу этот храм, построенный руками людей, и за три дня построю другой, над которым не будут трудиться руки людей“» (Марка 14:58). Но и в этом их свидетельства не совпадают.

Каиафа обращается к Иисусу: «Ты ничего не отвечаешь? Слышишь, что́ они свидетельствуют против тебя?» (Марка 14:60). Иисус молчит — он ничего не говорит в ответ на ложные обвинения свидетелей, чьи показания расходятся. Тогда первосвященник Каиафа прибегает к иной тактике.

Каиафе известно: если кто-то назовет себя Сыном Бога, у иудеев это вызовет возмущение. Раньше, когда Иисус называл Бога своим Отцом, иудеи хотели его убить, заявляя, будто он делает себя «равным Богу» (Иоанна 5:17, 18; 10:31—39). Зная об их настроениях, Каиафа задает Иисусу коварный вопрос: «Поклянись живым Богом и скажи нам, ты ли Христос, Сын Бога?» (Матфея 26:63). Иисус действительно называл себя Божьим Сыном (Иоанна 3:18; 5:25; 11:4). Если он не сделает этого сейчас, все могут расценить это как отрицание того, что он Сын Бога и Христос. Поэтому Иисус говорит: «Я, и вы увидите Сына человеческого, сидящего по правую руку силы и идущего с небесными облаками» (Марка 14:62).

Услышав это, Каиафа театрально разрывает на себе верхнюю одежду и восклицает: «Он порочит Бога! Зачем нам другие свидетели? Вот! Только что вы слышали слова, порочащие Бога. Что скажете на это?» И Синедрион выносит несправедливый вердикт: «Он заслуживает смерти» (Матфея 26:65, 66).

После этого над Иисусом начинают насмехаться. Его бьют кулаками, ему дают пощечины и плюют в лицо. Ему закрывают лицо и с издевкой спрашивают: «Если ты пророк, скажи, кто тебя ударил?» (Луки 22:64). Вот как обращаются с Сыном Бога во время совершенно незаконного ночного разбирательства!